Горбатов А. В. Годы и войны
- 226 -
За десять дней пребывания в резерве 3-я армия в какой-то степени укомплектовалась, отдохнула и, учтя опыт минувших боев, провела много занятий и учений, начиная с отделения и кончая полком. К 3 сентября она сосредоточилась юго-восточнее города Людиново.
Мы видели перед собой сплошные леса, бездорожье, реки с заболоченными поймами. Такая местность способствует обороне и препятствует наступлению.
Командующий Брянским фронтом М. М. Попов в поисках лучшего решения отправился на правый фланг соседней с нами 50-й армии, только что вошедшей в его подчинение. Вскоре мы с радостью узнали, что он отказался от намерения наступать из района южнее Людиново, а нашел более выгодный участок в районе Дубровки (в тридцати километрах западнее Кирова).
Были определены задачи войскам. Мы во взаимодействии с 50-й армией должны уничтожить кировскую группировку врага, не допуская ее отхода за Десну, а затем вместе с частями 11-й армии будем сражаться за город Бежица и захватывать плацдармы на Десне. Далее нам предстояло принять участие в боях за освобождение Брянска.
Наступление 50-й и 3-й армий началось своевременно и протекало успешно. К вечеру 10 сентября оборона противника была прорвана на шестидесятикилометровом фронте. Наши правофланговые дивизии продвинулись на тридцать километров и овладели городом Бытош. Три другие дивизии очистили от противника плацдарм восточнее рек Неполодь и Болва и освободили город Людиново.
Поскольку мы овладели выступом, на котором оборонялся противник к северо-востоку от Людиново, полоса наступления нашей армии сократилась с шестидесяти до тридцати пяти километров. Но это не упростило нашу задачу, так как настолько же сократился фронт обороны трех пехотных дивизий противника; они оказались даже в более выгодном положении, обороняясь в лесу при полном бездорожье. Противник стал оказывать на новом рубеже более сильное сопротивление.
Мы все же не вводили в бой свой второй эшелон — 80-й стрелковый корпус, который сосредоточился в районе Людиново и восточнее, приберегая его для развития успеха. За неделю наша армия с боями продвинулась правым крылом еще на тридцать, а левым — на шестьдесят километров, вышла на всем фронте к Десне и за-
- 227 -
хватила плацдармы на ее берегу. Правее нас успешно наступала 50-я, а левее — 11-я армии.
Противник, отступая от Людинова и Бытоши на юго-запад и на запад, отрезал вторгнувшийся в его глубину 2-й кавалерийский корпус от его тылов и от стрелковых соединений; живая связь с корпусом была утрачена. Но конники не только отражали атаки противника, но еще и захватили плацдарм за Десной. Через полутора суток сюда пришли наши 380-я и 308-я стрелковые дивизии, наступавшие в полосе 50-й армии.
После того как советские войска форсировали Десну, угрожая обойти Брянск, противник оставил город.
А мы продолжали наступать. Двинулся наш второй эшелон — 80-й стрелковый корпус. Его левофланговая 342-я дивизия 20 сентября быстро вырвалась вперед. Остальные две дивизии долго не могли преодолеть сопротивление противника. Я видел, как переживает командир корпуса генерал И. Л. Рагуля.
— Два часа уже нет связи с триста сорок второй, — сказал он мне.
— Откуда она передала последнее донесение?
— Из деревни Печня Слобода.
Смотрим на карту. Печня Слобода в двенадцати километрах от линии фронта. Это там находится штаб дивизии, а наступающие полки, наверное, продвинулись еще дальше. Командир дивизии, по-видимому, не хотел отставать от частей и пошел вперед со своим штабом. Сейчас дивизия продвинулась на двадцать — двадцать пять километров, поэтому с ней и нет связи. Думая о ней, надо беспокоиться главным образом за ее открытый фланг, добиться, чтобы сдвинулись с мертвой точки отставшие 362-я и 17-я дивизии; я был уверен, что противник перед ними давно уже отошел.
Я решил сам поехать в 342-ю дивизию, а командиру корпуса и начальнику его штаба приказал отправиться в отставшие соединения, обеспечить немедленное их продвижение — пусть хотя бы один полк будет выведен по маршруту 342-й дивизии.
Я оказался прав: за передним краем наших частей противника уже не было. Мы без всяких помех доехали до деревни Печня Слобода. От оставленных там солдат я узнал, что командир дивизии выехал вперед часа четыре тому назад.
По отвратительной, покрытой глубокой грязью дороге проехали километров десять и вдруг увидели колонну
- 228 -
немцев численностью до батальона. За ней тянулся обоз. Противник отходил в полутора-двух километрах левее нас по большаку, на который мы уже собирались выехать. Конечно, мы поехали дальше по проселочной дороге, по возможности увеличив скорость. Через три километра увидели еще два батальона немцев. Наших нигде не было видно, не слышно было и артиллерийской стрельбы впереди.
Проехали еще километров десять, пока догнали своих. Сначала встретили в деревне Полховка резервный батальон, а потом доехали и до тех подразделений, которые вели бой. Таким образом, наш левый фланг оказался открытым на расстоянии более чем тридцать километров. На высоте 205, 5, у деревни, я наконец нашел командира дивизии. Полковник Червоний из небольшого окопчика руководил боем. Жаркая перестрелка шла на западе и на севере от нас. Я подумал: а ведь с востока подходят сюда еще три батальона противника, о которых комдив пока не знает.
Мне оставалось только выразить восхищение стремительным, «суворовским» сорокакилометровым переходом 342-й дивизии, да еще по такой грязи. Я поблагодарил командира и пожелал дивизии новых успехов.
А из головы все не выходило: куда повернут три батальона противника, которые я видел в пути? Не замкнут ли они кольцо вокруг дивизии?
Червоний между тем докладывал, что в резерве у него всего два батальона — один в Полховке, другой в Трусовке. Подавив пулеметный огонь на высоте 192, 6, можно было бы продвинуться еще, но снарядов и мин маловато — по восемь — двенадцать на ствол, не хочется расходовать последние, да и люди приустали. Поэтому он решил перейти к обороне, пока не подойдут соседи.
Я одобрил его решение и рассказал, что час тому назад видел в тылу у него две колонны противника, которые спешили на запад. Рекомендовал на всякий случай нацелить на дороги часть артиллерийских батарей. Заметно было, что мое сообщение сильно встревожило командира дивизии. Ничего, лучше пусть понервничает при мне, чем получит внезапный удар от противника, когда я уеду.
Но как мне теперь возвращаться в штаб армии? Ведь немцы могли занять дорогу, по которой я проехал. Всю дорогу ругал себя за ненужный риск. Ну зачем сюда
- 229 -
примчался? Ведь знал же, что полковник Червоний — смелый, инициативный командир и в няньках вовсе не нуждается...
На счастье, никто нам на дороге не попался. Вскоре я встретил части 362-й дивизии, спешившие наверстать упущенное. За судьбу полковника Червония и его подчиненных можно было больше не беспокоиться.
Следующий этап наступления — выход на реку Беседь и захват плацдарма на ней — был завершен за шесть суток. За это время 41-й корпус прошел семьдесят, а 80-й корпус — сто километров по чрезвычайно труднопроходимой местности, преодолевая болота и реки под непрерывным дождем. Мы освободили города Мглин и Сураж.
1 октября 1943 года наши войска вышли к реке Сож и овладели городами Самотичи и Костюковичи. Костю-ковичи — первый освобожденный нами город на белорусской земле. А первыми в Белоруссию вступили 269, 283 и 120-я гвардейская стрелковые дивизии.
О Брянской операции и нашем походе от Кирова и Людиново до реки Сож через леса, реки и болота, в осеннюю распутицу и бездорожье можно рассказывать много.
Легко сказать: «Двести восемьдесят километров прошли за двадцать двое суток». Но ведь не просто шли, а вели бои, иногда ожесточенные, и ведь у солдат нет крыльев, они ходят не напрямик, а по кривым дорогам, а то и совсем без дорог, обходят, отступают и снова наступают... Ох, каким длинным бывает порой солдатский километр!
Легко сказать: «Преодолевали реки». Но даже безвестная заболоченная речка Ветьма оказалась настоящей «Ведьмой», как назвали ее солдаты. На ней шли жаркие бои в течение трех суток, деревни и села на ее берегу по нескольку раз переходили из рук в руки. А таких речек было множество на нашем пути, и за каждую цеплялся противник...
В этой операции особо отличились части полковника Крылова и подполковника Подольского, саперы майора Белухи. Эти соединения и части за стойкость, мужество, боевое мастерство их воинов были переименованы в гвардейские.
Хочется сказать большое спасибо отважным брянским партизанам. Огромную помощь оказали они нашим наступающим войскам, дезорганизуя силы противника, сея в них панику.
Ссылка
